|
По материалам журнала " Семья и школа" — Давай порисуем.
— Давай.
— Что ты будешь рисовать?
— Вот тут стены большие, домик тут.… А тут не видно, тут лужа. Водичка там и бумага плавает. Брызги какие! А собака в доме сидит. Вот хвост, уши и шерсти немного. Она не гуляет. Смотрит, кто ходит. Там лес. Вот сколько веток. А я ветку в костер бросил! На!
Саша (ему два с половиной года) откладывает фломастер и протягивает маме свой рисунок. На листке — разбросанные в беспорядке, похожие друг на друга линии, закорючки, кружочки… Нарисованное так мало иллюстрирует рассказ ребенка! Кажется, он просто придумывает на ходу про то, что нарисовал. Лужа выглядит практически так же, как собачья шерсть, брызги от лужи — как ветки на деревьях. Окошко так далеко от домика, что его легко можно принять за облако…
— Вот это лужа, да?
— Нет, здесь окошко из домика…
Все кажется одинаковым, но, тем не менее, ребенок уверенно распознает в своих загогулинках детали рассказанной истории.
Первые рисунки
Первые рисунки детей, а они, как правило, появляются где-то на третьем- четвертом году жизни, нередко озадачивают взрослых. Как к ним относиться? Рисунки очень мало походят на изображения предметов в привычном понимании. Глаз взрослого безуспешно пытается найти здесь контуры деревьев, людей, строений, животных… Кажется, что изобразительная задача в этих рисунках вообще не решается, а весь пыл детского творчества направлен на проговаривание некой истории, которая неведомо каким образом вкрапливается в этот графический хаос. История главенствует в любом детском рисунке, пусть даже сделанном в графическом редакторе. Где проще, где сложнее, но она есть всегда. И собственно ради нее затевается рисование. Если спросить ребенка, что он нарисовал, он просто вновь перескажет всю историю.
Тогда какая же роль отводится в рисунке всем этим закорючкам и загогулинкам? Зачем рисовать, если можно просто рассказать?
В мире знаков
После двух лет мышление ребенка развивается настолько, что позволяет ему взаимодействовать с окружающим миром на совершенно новом уровне — уровне знаков, замещающих собой многообразный окружающий мир. Реальные предметы, их свойства и отношения, явления природы и события повседневной жизни начинают восприниматься ребенком теперь и в виде их разнообразных представителей (заместителей) — рисунков, слов, жестов, фотографий, символических изображений, примет, схем, звуковых сигналов и других условных обозначений, выработанных человеческой культурой для хранения, переработки и передачи информации об окружающем мире. Двухлетний ребенок учится использовать эти условные знаки для общения и познания. Не случайно именно в это время начинается активное овладение ребенком наиболее важной частью знаковой культуры — речью.
Рисунки двухлетнего ребенка — это тоже своеобразный практикум со знаками. Попытка использовать графические символы, чтобы систематизировать, выразить свой личный опыт взаимодействия и познания окружающего мира.
Индивидуальные условные знаки, которые создает ребенок с этой целью, могут не иметь внешне ничего общего с обозначаемыми предметами. И хотя ребенок все равно старается придать своим графическим изображениям некоторые индивидуальные черты, отражающие отличительные зрительные признаки предметов, они все равно в большей степени являются вспомогательными знаками (символами), которые наряду со словами помогают ребенку и передавать свою конкретную историю, и упорядочивать собственную картину мира.
Не похоже?
— Но почему же окошко так далеко от дома? Посмотри, как у нас в комнате — вот стена, а в нем окошко. А у тебя оно где-то в небе. В небе у нас что? Облака, солнце, птицы…
Что может ответить на это ребенок? Что ему все равно, где и как у него дом и окошко. Ведь для него главное сейчас, что он понял и передал с помощью своих символов то, что дом с окошком связаны и появляются вместе (так же как ветки — это обязательно где дерево, а брызги — это от воды). А что они как-то там выглядят… Скорее всего, ребенок даже и не поймет сначала, что хотят и не могут увидеть в его рисунке взрослые.
Стоит ли взрослому настаивать на том, что изображения предметов в детских рисунках должны выглядеть похожими на реальные предметы? Стоит ли учить его, как можно добиваться нужного сходства? Вряд ли двухлетний ребенок способен справиться с этой задачей. Ведь он, строго говоря, и не стремится что-то изобразить, скопировать — он рассказывает о том, как видит устройство окружающего мира. Он использует для этого язык знаков, еще и не зная уверенно, чем же различаются рисунок как знак и слово как знак предмета. Словами можно больше сказать о предметах, их свойствах и отношениях, но запечатленные на бумаге слова (в виде рисунка) делают эти отношения более явными и устойчивыми.
Как рисовать?
— Мне тоже захотелось что-нибудь нарисовать. Давай и я нарисую лес. А ты мне будешь подсказывать, ладно? Что должно быть в лесу?
— Листья, ветки…
— Точно, а сначала я нарисую толстый ствол. Вот такой, как у этого дерева, которое у нас под окном. Посмотри, у него есть ствол, а от него отходят ветки. Так? Для этого я возьму коричневый карандаш. Ну а теперь можно и листья пририсовать. Здесь уже нужен другой цвет. Смотри, я старалась нарисовать дерево так, чтобы оно было похоже на то, что у нас под окном…
Вряд ли это окажется полезным для ребенка, если от него будут требовать выполнения целей, которые он сам еще не может перед собой поставить. Тем не менее, взрослый может развивать у ребенка уже и в этом возрасте правильное представление о рисовании, его целях и возможностях, богатстве графических средств, образов и т. д. Для этого достаточно просто показывать ребенку, какие задачи сам взрослый ставит перед собой, когда, например, берет в руки карандаш, и какими способами он их решает. Ну и, конечно, активно рассматривать вместе с ребенком картинки и иллюстрации в детских книжках. |
